Ни для кого не секрет, что по количеству вынесенных предупреждений в адрес религиозных организаций органы юстиции занимают, пожалуй, первое место. Во время выполнения контрольных функций должностные лица этого органа порой не только выходят за рамки предмета проверки, но и требуют предоставить информацию, которую не требовали даже в сталинские времена.
В связи с этим возникает естественный вопрос, с чем связана подобная активность и не является ли подобные действия со стороны Минюста зачисткой религиозного поля? Попробуем разобраться…
Предыстория вопроса.
Все мы знаем русскую пословицу «новая метла по-новому метет». Так произошло и в этот раз, когда полномочия, которые осуществляла ФРС, передали в очередной раз Минюсту. Деятельность этого органа началась с того, что в октябре 2008 года на сайте Минюста России появился список из нескольких десятков религиозных организаций, в отношении которых «новый» орган планировал подать заявления о ликвидации.
Следующим «ЧП» стал Приказ Минюста России от 3 марта 2009 г. № 61 регулирующий проведение государственной религиоведческой экспертизы в России. Для проведения данной экспертизы был образован Экспертный совет, который Минюст, по сути, наделил полномочиями советского Совета по делам религий (хотя о полномочиях вопрос спорный, по мнению некоторых ученых, Совет по делам религий обладал куда меньшими полномочиями, чем нынешний экспертный).
Но больше всего удивил его состав. Членами Совета оказались такие «ученые» как: Александр Дворкин, глава сектоведческого Центра Св. Иринея Лионского; Александр Кузьмин - руководитель Саратовского отделения сектоведческого Центра Дворкина; Евгений Мухтаров, ярославский журналист-сектовед; священник Русской православной церкви Лев Семенов, сотрудник Центра Дворкина, а также Андрей Васильченко, ярославский сектовед, специалист по немецкому фашизму, автор целого ряда популярных книг по истории Третьего Рейха.
Подобный шаг со стороны Минюста выглядел как плевок не только в сторону религиозных организаций не православного толка, но и в сторону известных ученых занимающихся вопросами государственно-конфессиональных отношений, и оказавшимися «недостойными» по сравнению с вышеуказанными колоритными фигурами.
Назначение на должность председателя Совета скандально известного «ученого» не имеющего не только религиоведческого образования, но и какого-либо высшего светского образования господина Дворкина, подняло волну негативного общественного мнения, которое вылилось в акцию «Инквизиторам нет!» собравшую за 2 месяца порядка 13 000 подписей.
Видя такую активность общественности, новоиспеченный председатель притих, но не надолго, не выдержал и взялся за старое. Так, 16 мая 2010 года в вечернем эфире государственного телеканала "Россия" в еженедельной рубрике "Специальный корреспондент" он выступил с оскорбительными заявлениями в адрес религиозных объединений и одного из членов Общественной палаты РФ. При этом в своем выступлении Глава экспертного совета призвал бороться с законопослушными религиозными организациями при этом в качестве наиболее действенных мер в борьбе с этим злом "сектовед" назвал религиозное просвещение школьников, учреждение поста чиновника по делам "сект" с полномочиями федерального министра.
И пока Дворкин, будучи уже при «должности» продолжает с постоянством запугивать Россию «страшными» сектами, органы юстиции пытаются эти «секты» с постоянством обвинять в нарушении закона. В результате со всех концов нашей необъятной Родины в адрес Института религии и права от священнослужителей поступают просьбы о помощи.
С одной стороны такая активность органов юстиции послужила ликвидации правовой неграмотности религиозных лидеров, как говориться нет, худа без добра. Но, с другой стороны, наметилась опасная тенденция тотального контроля за внутренней деятельностью религиозных объединений.
Первые предпосылки начались с требований органов юстиции предоставить списки членов Церкви с указанием ФИО, гражданства, даты рождения. Что вызвало вполне обоснованное негодование у многих священнослужителей еще не забывших репрессии в отношении верующих в советский период.
Стоит ли напоминать, что в соответствии со ст. 23 Конституции каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, а согласно п. 5 ст. 3 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» никто не обязан сообщать о своем отношении к религии.
Более того, в силу п. 1 ст. 3 Федерального закона от 27.06.2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных» любая информация, относящаяся к определенному или определяемому на основании такой информации физическому лицу (субъекту персональных данных), в том числе его фамилия, имя, отчество, год, месяц, дата и место рождения, адрес, семейное, социальное, имущественное положение, образование, профессия, доходы, другая информация являются персональными данными.
В соответствии с п. 1 ст. 6 вышеуказанного Закона обработка персональных данных может осуществляться оператором с согласия субъектов персональных данных. Более того, лицами получающие доступ к персональным данным, должна обеспечиваться конфиденциальность таких данных, а в соответствии с. п. 4 ст. 9 данного Закона обработка персональных данных осуществляется только с согласия в письменной форме субъекта персональных данных. Данный закон относит информацию о религиозной принадлежности к специальной категории персональных данных, в связи с этим в силу п. 1 ст. 10 обработка специальных категорий персональных данных, не допускается.
Следовательно, предъявляя подобные требования, органы юстиции сами являются нарушителями законодательства.
Но это было только начало. Наряду со списками появились требования предоставить переписку религиозных организаций с юридическими и физическими лицами. В ряде регионах должностные лица решили ограничить конституционное право граждан на свободу совести потребовав, чтобы членами религиозных организаций были только жители города в котором осуществляет деятельность религиозное объединение.
На днях в Институт религии и права за консультацией обратился пастор Церкви г. Ростова-на-Дону, у которого Управление юстиции затребовало информацию о месте,времени, целях и основном содержании молитвенных служений; молитвенных уединений Совета Церкви; межцерковных молитв.
И это несмотря на то, что п. 2 ст. 4 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», прямо указывает, что в соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства государство не вмешивается в деятельность религиозных объединений, если она не противоречит закону, а п. 2 ст. 18 Федерального закона № 294 в свою очередь обязывает должностных лиц контролирующих органов соблюдать законодательство Российской Федерации, права и законные интересы религиозной организации, проверка которой проводится и не требовать от религиозной организации документы и иные сведения, представление которых не предусмотрено законодательством Российской Федерации.
Анализируя происходящее,создается такое впечатление, что должностные лица органов юстиции либо не знакомы с законодательством, регулирующим деятельность религиозных объединений, либо сознательно игнорируют его требования.
Кто же является инициатором таких проверок? Выдвигаемые незаконные требования исходят указанием свыше, или это обыкновенная правовая неграмотность чиновников?
Ради справедливости следует заметить, что, как правило, сомнительные требования выдвигаются не Минюстом России, а его территориальными органами. Принимая это во внимание можно было бы сделать вывод, что виной всему правовой нигилизм отдельных чиновников и желание «выслужиться» поставив галочку о якобы раскрытых правонарушениях. Однако, на фоне массовых проверок все чаще звучат заявления новоиспеченного «Главы» экспертного совета о борьбе с инакомыслящими.
Напоследок хотелось бы рассказать читателю одну интересную историю. 14 апреля 2010 года в информационном агентстве «Росбалт» (Москва) состоялся круглый стол на тему: «Жизнь в секте: поиск счастья, уход от реальности или протест?».
В дискуссии приняли участие автор данной статьи, адвокат Анатолий Пчелинцев, Дворкин и его «боевые подруги»: неопсихолог Алина Виноградова и неорелигиовед Татьтяна Корпачева.
Круглый стол проходил как обычно, в атмосфере жесткой полемики. Господин Дворкин с «группой поддержки» пытался запугать всех невидимым врагом в лице опасных «тоталитарных сект», наносящих вред психическому здоровью своих последователей, а мы в свою очередь пытались призвать их рассказать хоть один реальный факт, связанный с «деструктивной деятельностью» этих «страшных» организаций.
После окончания мероприятия я решила подойти к Дворкину с вопросом существует ли какое-нибудь методическое пособие, используемое при проведении государственной религиоведческой экспертизы. Дождавшись, когда господин Дворкин освободиться я задала ему этот вопрос. На что услышала следующий ответ: «Я тайн Минюста не выдаю, обратитесь куда нужно, с официальным запросом». В связи с чем, невольно задаешься вопросом, а много ли еще разных «тайн» знает Главный Хранитель Тайн Минюста. И не исполняется ли с помощью органов юстиции его провокационный план по зачистке религиозного поля в нашей стране…
