Не первый год уже продолжается дискуссия о системном кризисе богословского образования в России и Украине, как и в других странах бывшего Советского Союза. Но есть ли свет в конце тоннеля?
Мы попросили ответить на несколько вопросов ректора Донецкого Христианского Университета Михаила Черенкова и руководителя богословского отдела РОСХВЕ пастора Михаила Дубровского.
1. Какова ваша оценка состояния богословского образования на постсоветском пространстве?
Михаил Черенков: Оценка такая, как в раньше в школе, когда приходилось из-за помарок вырывать листы и переписывать заново: много в истории богословского образования нужно переписать, надо возвращаться к пройденным развилкам и непродуманным вопросам – возможно ли, зачем нужно, кто должен делать? Главные проблемы – философия (и теология!) образования, руководящие кадры и ресурсы для развития. По всем этим трем позиция нужда вопиющая. Но самая большая нужда – лидеры-визионеры, которые увидят будущее и подготовятся к нему, построят перспективную модель образования.
Михаил Дубровский: На мой взгляд, богословское образование сегодня находится в переходном периоде. Это — очень трудный, но важный этап. Если мы сумеем пройти его до конца, в итоге мы получим сеть богословских школ, которые будут иметь свое оригинальное богословие. Богословие не как кальку с западного образца, а усвоенное и переосмысленное и выраженное современным языком толкование Откровения в применении к реалиям современной Церкви и современного общества. При этом эти богословские школы будут применять самые современные методики образования: тренинги, игровые технологии, будет возрождено искусство богословского диспута и т.д. И на такое богословие будет значительный спрос: люди будут поступать на богословские дисциплины даже не для того, чтобы подготовиться к пасторскому служению (во всяком случае, не только для этого), но потому, что они будут видеть необходимость в богословской подготовке для выполнения своей обычной «мирской» работы как служения Богу и людям. А потому богословское образование по необходимости будет модульным, активно будут использоваться технологии дистантного обучения, на богословские специальности будут поступать и не-христиане… на мой взгляд, именно такое будущее нас ждет. Но к этому еще надо прийти — сейчас богословские школы находятся на стадии выживания. И по причине отсутствия собственного богословия (в лучшем случае сейчас идет процесс усвоения достижений западной богословской мысли, в худшем — простого повторения догматов без их творческого переосмысления), так и по причине отсутствия спроса на богословское образование.
2. Какие главные проблемы стоят перед богословскими учебными заведениями?
Михаил Дубовский: Я глубоко убежден, что основная проблема богословских учебных заведений — это отсутствие задачи на создание собственного богословия. Наиболее ярко эта проблема проявляется на конференциях: люди приходят, прочитывают (причем, именно прочитывают) свой доклад, в лучшем случае звучит несколько вопросов. Ни дискуссии по теме, ни проблематизации, ни выхода на практическое применение не происходит. В такой обстановке богословие просто невозможно! Оно по определению требует живой дискуссии, постановки острых вопросов, под хождения к пределу понятного, постановки задачи (вместе с другими коллегами!!!) на следующий шаг работы….
Об этой же проблеме свидетельствует и отсутствие в стенах учебных заведений постоянно действующих семинаров, на которых обсуждались бы актуальные вопросы богословской работы, вырабатывался бы подход к их решению, свойственный именно для данной школы. О том де свидетельствует и тот факт, что учебные заведения практически почти не сотрудничают между собой: нет совместных семинаров, не обсуждаются различные подходы. Происходит просто «преподавание». Но преподавание — еще не образование! Остальные вопросы (отсутствие студентов и проч.), на мой взгляд, вторичны. Студентов потому и нет, что нет живого богословского поиска.
3. Соответствуют ли программы и качество образования международным критериям и вызовам времени?
Михаил Черенков: Качество нашего образования не соответствует высоким международным стандартам (низким стандартам может и соответствует, но нам нужно сравнивать себя с достойными конкурентами) и даже не старалось ему соответствовать. Ведь создавалось образование, так сказать, под себя, под свой уровень, никак не выше. Вызовы времени учимся слышать, но ответить пока еще не можем. Ведь на вызовы времени нужно отвечать со-временно, т.е. соответственно времени. А мы живем в парадигмах образования, импортированных из советского времени или из западных семинарий полувековой давности.
Михаил Дубровский: Я бы не слишком задавался вопросом о стандартах как таковых: они должны обеспечивать процесс, а не определять его. Ведь западные стандарты рождались из запроса, определенной потребности, они не были вещью в себе, упавшей с неба и неизменной на все времена.
Потому нам надо думать именно о том, каковы вызовы перед современной Церковью, как на них можно ответить. И искать такие образовательные подходы, которые позволят это сделать. Выше я уже сказал, что именно таким будет образование и богословие в ближайшем будущем… Пока же мы видим лишь некоторые локусы этого будущего. Они обнадеживают…
4. Каково будущее богословских вузов в странах бывшего СССР? В каком направлении пойдет их развитие?
Михаил Черенков: Я вижу будущее за христианским университетами, где теология станет мировоззренческой основой для всех факультетов, скажем, гуманитарных наук или бизнес-администрирования. Это может стать мейнстримом. Но будет развиваться и семинарская теология, если ее возглавят компетентные и харизматичные теологи. Пока же теология теряет свое значение – на актуальную теологию мы решиться не можем, а поверхностный подход уже никому не интересен. Поэтому самые обсуждаемые тексты или идеи приходят в Церкви или семинарии обходным путем – через светские издательства или соседние конфессии. Изоляционизм себя исчерпал, поэтому будущее востребует тех, кто сможет ориентироваться в большом, сложном, открытом мире, и ориентировать других – как теолог, учитель, автор.
Михаил Дубровский: Пожалуй, на этот вопрос я уже ответил выше… На мой взгляд, те вузы, которые смогут перестроиться и стать подлинно исследовательскими и образовательными центрами, которые смогут преодолеть конфессиональную замкнутость (при этом вовсе не обязательно отказываться от конфессиональной «окраски»), кто будет готов к серьезному диалогу с другими христианами, с другими религиями, с обществом, с научным сообществом (я имею в виду далеко не только религиоведов — для христиан гораздо важнее диалог с представителями естественно-научного сообщества, с философами, социологами, экономистами), у таких вузов просто потрясающие перспективы. Поскольку ответы на вызовы современности, данные из глубины Откровения, но выраженные понятным языком — одна из величайших потребностей современного мира
Подготовил: Павел Левушкан
Источник: /baznica.info