"Шеф"- новый цикл рассказов известного христианского писателя С.Быструшкина. Анотация:
"Зачем верить, когда знаешь?". Этот вопрос уже давно не дает покоя Патрику Штейну. Известный московский журналист, пережив клиническую смерть, был возвращён на Землю, но отныне Патрик - сотрудник Всевышнего, помогающего Ему спасать души людей для Вечности.
Не выдержав жизни с таким человеком как Патрик, от него уходит жена, он вынужден постоянно врать близким, как-то объясняя свои внезапные отлучки.
И как же жить человеку, который даже не может спокойно согрешить, зная, что за каждый грех предстоит давать ответ, и чья работа - твои страсти?"
«Ход женщины»
В ту пятницу я по приглашению отца Дмитрия, царствие ему небесное, поехал вместе с ним к его подруге детства за город. Утро ушло у нас на сбор вещей и подготовку к отъезду. Затем мы отправились в район Новые Черемушки, где у метро на своей машине нас встретил ее муж Владимир Окнов. Мы заехали за на работу за Лидой и вскоре уже мчались в деревню.
Я обратил внимание, что при всей обычной своей язвительности, которой отличался Владимир, в этот раз он был чем – то расстроен или озабочен. Да и Лида не выглядела слишком счастливой. Обычно я знал ее, как жизнерадостную женщину, которая на любые неприятности смотрела, конечно, не с позиций апостола Павла, но, тем не менее, достаточно оптимистично. В этот же раз все было по – другому.
-Ну, куда же ты прешь, козел! – рявкнул Владимир на проезжающий мимо «Жигуленок».
-Спокойней, Володь, - сказала Лида. – Он же тебе ответить может.
-Я ему отвечу! Я ему, козлу, рога посшибаю!
Вот так мы и доехали до деревни. Деревня находилась на горе, до которой, чтобы добраться, если ты на легковой машине, ее нужно было «обувать» цепями. Сейчас же у Владимира был джип, и поэтому мы вскарабкались достаточно легко. Позади нас остались почтамт, продовольственный магазин и речушка, где часто любит купаться зять Володи Михал Михалыч.
Дом родителей Лиды находился рядом с двумя другими домами. Окруженные будками собак они, казались, надежно защищенными от непрошенных гостей. Сам дом, одноэтажный, с достроенной верандой, встретил нас уютной атмосферой и родителями Лиды – Михал Михалычем и Ларисой.
Накрытый ими стол поражал своими разнообразием – салаты, окрошка, запотевшая водка. Однако настроение у Владимира по – прежнему было плохим. Отец Дмитрий, кажется, тоже заметил это.
-Владимир, давайте пройдемся, покажете нам окрестности, - предложил он ему.
-Пожалуйста, - пожал плечами он.
Мы поднялись из – за стола и вышли за ворота.
-Знали бы вы, как мне надоели эти места, - вздохнул Владимир, смачно потянувшись. – Каждые же выходные сюда приезжаем сил уже нет.
-Володь, - мягко оборвал его отец Дмитрий, - я вижу, что вас что – то тревожит. Вы можете со мной этим поделиться. И я и Патрик умеем хранить секреты.
Владимир помолчал.
-Да, вы правы, кое – что меня действительно тревожит.
-Рассказывайте.
-Да что рассказывать…. На прошлой неделе мы тоже были здесь. Когда мы подходили к дому, Лида в ужасе прижалась ко мне. А все потому, что на стене были нарисованы…
Владимир вытащил айфон, поискал нужные ему фото и продолжил:
-Яблоко, потом черточка, паровоз, ручка, иголка, елка, хот – дог, аист, лифтовая кабина.
-Любопытно, - подался вперед отец Дмитрий.
-Когда я спросил Лиду, почему ее это напугало, она попыталась отговориться, что мол, это омерзительно, нам испортили дом. Но я видел, что для нее эти символы что – то определенно значат. Остаток вечера мы провели в странном настроении: Лида вроде бы и присутствовала за столом физически, и ела с нами и пила и даже пыталась натужно улыбаться над шутками Михал Михалыча, но все – таки было заметно, что мыслями она где – то далеко.
-Вы не пытались узнать, что же так выбило ее из колеи?
-Я понимал, что это бесполезно, поэтому промолчал. В общем, спать мы ложились в напряженном настроении. Я пол ночи провертелся в постели, смотря в окно на залитую лунным светом лужайку и хотел поговорить с женой, но не стал этого делать. На следующий день за завтраком я заметил, что настроение у нее несколько улучшилось. У меня отлегло от сердца, и я даже и забыл о том, что вчера вечером она была чем – то расстроена. В конце концов, чего в жизни не бывает. Стену я отмыл, поэтому о неприятном маленьком инциденте больше ничего не напоминало. Так стоило ли дальше размышлять о неприятном? Не лучше ли пойти покупаться?
Однако все мои благостные размышления были разрушены, когда мы, возвращаясь с прогулки, увидели новую надпись над том же самом месте. На этот раз там было вот это… «Велосипед, цифра четыре, губы, овал, волны, черточка, жаба, дом, удочка, черточка, удочка, черточка, конверт».
На этот раз я прямо спросил у Лиды, что это такое, и почему ее это так пугает. Должен признать, на этот раз отбрехаться у нее получилось убедительнее. Она говорила, что у нее слабые нервы, а когда тут неожиданно возникают какие – то странные рисунки, ее это приводит в ужас. Кроме того, ей не нравится, что кто – то с легкостью перелезает через забор и портит нашу собственность. Она даже предложила мне задуматься над тем, чтобы, наконец, заменить его.
Я не стал ей ничего возражать, а просто сфотографировал эту надпись и стер ее. Остаток дня мы провели спокойно. Михал Михалыч отправился мыться в баню, где я его благополучно закрыл. Он провизжал в ней около сорока минут, пока вернувшаяся с прогулки Анна Васильевна выпустила его. За ужином мы ели вкусный шашлык с салатом, разбавляя его армянским коньяком. Одним словом, спать мы ложились в самом благостном расположении духа.
Однако в эту ночь я почему – то долго не мог заснуть. Какое – то странное предчувствие не давало мне сомкнуть глаз. И оно меня не обмануло. Потому что в какой – то момент я почувствовал, что Лида, которая обычно спала у стенки, осторожно перебирается через меня к краю кровати. Нашарив ногами тапочки, она тихонько вышла из комнаты. Разумеется, оставаться лежать я не мог. И поэтому тут же поднялся, подкрался к двери и осторожно выглянул в коридор. Лида как раз в этот момент выходила на крыльцо. В три прыжка я достиг вешалки, накинул на майку куртку, влез в ботинки и тоже покинул дом.
Когда я выходил за ворота, Лида уже сворачивала за угол дома. Я двинулся вперед, моля Бога, чтобы соседские собаки не выбежали приветствовать меня. На счастье, они спали и не обратили на меня абсолютно никакого внимания. Лида шла по полю, смотря прямо перед собой и, даже производя я определенный шум, мне кажется, она бы ничего не услышала. Ибо была глубоко погружена в какие – то свои невеселые размышления.
Так мы дошли до спуска с горы. Я лишний раз отдал должное своей супруге, которая не побоялась в кромешной тьме спуститься вниз по колдыбакам. Сам я, признаюсь, слегка трусил, но желание выяснить, что так растревожило Лиду, пересиливало все остальное. И я был вознагражден за свое упорство. Потому что вскоре к Лиде, которая на какое – то время замерла внизу возле почтамта подошел какой – то мужчина. К сожалению, у меня не было возможности подойти поближе и подслушать их разговор, но по эмоциональности было понятно, что разговор моей супруге неприятен. Неизвестный попытался обнять Лиду, она вырвалась из его рук, оттолкнула его и поспешила обратно на гору. Единственное, что мне удалось расслышать, так это то, как мужчина прокричал ей вслед: «Я все равно от тебя не отстану!».
Домой я добирался кратчайшими путями. Когда супруга вошла в комнату, я уже старательно делал вид, что сплю. Она легла рядом и через какое – то время я почувствовал, что ее сотрясает дрожь. Она плакала.
-Все это очень необычно – то, что вы рассказываете, - заметил отец Дмитрий. – Я так понимаю, утром вам ничего от нее узнать не удалось?
-Вы знаете, я и не стал этого делать, - махнул рукой Окнов. – Потому что я понимал, что это бесполезно. Она бы все равно ни в чем не призналась. Не мог же я ей рассказать, что следил за ней ночью. Она бы меня не поняла. У меня возникли дела в городе, и я сказал, что меня не будет до вечера. Она охотно отпустила меня, что показалось мне несколько… подозрительным. В любом случае, я уехал для того, чтобы посоветоваться с вами. Что вы обо всем этом думаете, отец Дмитрий?
В комнате на какое – то время установилось молчание. Отец Дмитрий молча смотрел в окно. Затем он сказал:
-Вы знаете, эти картинки очень похожи на шифр.
-На шифр? – удивился Окнов.
-На шифр, - подтвердил священник. – Правда я пока не очень понимаю, в чем он заключается. Но с этим мы разберемся. Гораздо важнее то, что эти сообщения очень пугают вашу супругу. Тот, с кем она встречалась ночью, скорее всего, и есть их автор. Вы его, разумеется, не разглядели?
-Разумеется, - хмыкнул Окнов.
-Плохо. Но не удивительно, ведь была ночь. Скажите, насколько я помню, Лида верующая?
-Да! Очень верующая! Каждое воскресенье ходит в храм! Не то, что я!
-В таком случае предлагаю устроить нам с ней встречу. Я попробую поговорить с ней по душам.
-Это прекрасная идея! – Окнов даже подпрыгнул от радости. – Конечно, отец Дмитрий, вы предложили самый наилучший выход из положения. Давайте же так и сделаем! Вы сможете поговорить сегодня?
-На ночь глядя? Не хотелось бы, но давайте.
-Возьмете меня с собой, отец Дмитрий? – спросил я.
-Конечно, Патрик, мы пойдем вместе.
Дорога обратно заняла у нас около десяти минут. За время в пути мы обсуждали политические новости, немножко коснулись истории с Исакиевским собором, но тема с шифром не поднималась. Когда мы подходили к дому, уже начало темнеть.
-Вы только поделикатнее с ней, отец Дмитрий, - напутствовал моего друга Окнов. – А иначе она замкнется в себе, и вы ничего не узнаете.
-Не беспокойтесь, я умею общаться с людьми, - заверил его отец Дмитрий.
На участке хозяйничала женщина лет пятидесяти.
-Лариса Васильевна, а где моя ненаглядная? – спросил у нее Окнов.
-Не знаю, - распрямилась Лариса Васильевна. – Побыла какое – то время в доме и убежала. Ничего мне не сказала.
-Ничего не понимаю, - повернулся к нам Окнов.
-А я вот понимаю, - сказал отец Дмитрий, глядя на надпись на доме.
-Опять?! – вырвалось у Окнова.
Действительно, на стене дома снова были нарисованы непонятные символы.
-Я больше не могу! – закричал Владимир. – Где моя жена?
-Боюсь, что вы ее больше не увидите, - вздохнул отец Дмитрий. – Все, что вам остается, это ожидать заявления о разводе по почте.
-О чем вы говорите?! – возмутился Окнов.
-Я попробую просто предположить, так как фактов у меня никаких нет. По дороге сюда, я попытался предположить, что может означать этот шифр. Все оказалось очень простым. Нужно всего лишь взять первую букву того слова, которое изображено, например, конверта, так же поступить и со следующим, и из них сложить слово. Например, первое послание означало следующее: «Я приехал». Очевидно, в поселке появился некто, кто очень много значит для вашей супруги. Теперь попробуем расшифровать следующее сообщение. Итак, «Вечером жду тебя у почты». Это легко подтверждается тем, что вы видели вашу супругу у почтамта.
-Да… - растерянно произнес Окнов.
-Так вот, тем вечером, а вернее, даже ночью, вы стали свидетелем выяснений отношений между ним и его супругой. Могу предположить, что он хотел восстановить их связь, а она нет. И у него тогда не получилось ее уговорить. А сегодня да. Потому что на стене сейчас написано следующее: «Дорогая, я невероятно счастлив, что ты передумала. Буду ждать тебя на нашем месте. Сегодня мы, наконец, исчезнем».
-Я одного не понимаю, - окончательно потерял самообладание Окнов, - мы, что, в девятнадцатом веке живем? К чему эта театральность?
-Я полагаю, - мягко ответил ему отец Дмитрий, - что этот человек появился внезапно и хотел как – то напомнить о себе вашей жене. Видимо, когда – то при помощи этого шифра он общался с ней. Возможно, в школе, возможно, в пионерском лагере. Тем более, он вряд ли знал ее мобильный телефон. Забор у вас жиденький, будем называть вещи своими именами, поэтому ему ничего не стоило перемахнуть через него и нарисовать эти символы на стене вашего дома.
-И что же мне теперь делать? – растерялся Владимир. – Где теперь моя жена?
-Полагаю, она вскоре даст вам о себе знать, - заметил отец Дмитрий. – А пока остается только смиренно ждать…
От ворот послышался громкий голос:
-Слава Богу, вы здесь!
Перед нами появился толстый мужчина с гладкой выбритой головой.
-Михал Михалыч! – воскликнул Владимир. – Откуда вы?!
-Я пошел к Леониду Иванычу, но вспомнил, что оставил дома мобильный! Скорее, помогите мне! Там моя дочь! Она ранена!
Мы сорвались с места и поспешили вслед за ним. На невероятной скорости мы пересекли поле и скатились с горы к почтамту. У дверей стонала русоволосая девушка.
-Лида! – склонился над ней Владимир. – Что с тобой произошло?!
-Он… он сказал, что ему нужны деньги… - простонала она. – Просил о помощи…. Я отдала ему все свои сбережения…. А он ударил меня и сбежал…
-Ошибочка у вас вышла, батюшка, - зло посмотрел на отца Дмитрия ее муж. – Мотивы – то у этого негодяя были совсем не романтические.
-Я еще раз подчеркну, что это были только мои предположения, - напомнил тот.
-Зачем ты вообще ему отдала деньги?! – восклицал Владимир.
-Мы были близки… в свое время…. Еще в лагере, кто – то из наших товарищей использовал этот шифр, именно благодаря ему мы могли общаться, и никто не понимал, что это за символы. Естественно, никто не знал и о наших отношениях. Потом он потерялся на несколько лет, а тут вдруг дал о себе знать. Он влез в долги, заложил дом, ему нужны были деньги. Когда я принесла ему их.… Ой…
-Молчи! – резко сказал Владимир. – Ничего больше не говори! Тебе надо прилечь.
-Боюсь, денюжки – то тю – тю… - вздохнул Михал Михалыч.
-Не говорите, - вздохнул отец Дмитрий. – Ладно, слава Богу, Лида жива.
-В данной ситуации это единственное, что меня радует, - признался Владимир. Ему явно было жаль украденную сумму.
-А как вы поняли, что означали эти символы? – спросил я отца Дмитрия.
-Ой, да это элементарно, - улыбнулся он. – Просто этот шифр им когда – то придумал я…
| ||||
| ||||
| ||||
| ||||
| ||||
