«Протестант» уже писал о том, что Минюст России предложил внести изменения в действующий закон «О свободе совести и о религиозных объединениях». Можно считать, что квинтэссенцией этого законопроекта является дополнительная статья 18 «Миссионерская деятельность». В этой статье Минюст пытается внести свой юридический вклад в христианскую миссиологию, законодательно определяя понятие миссионерской деятельности.
«Миссионерской деятельностью в целях настоящего Федерального закона признается деятельность религиозного объединения, направленная на распространение своего вероучения среди лиц, не являющихся членами, участниками, последователями данного религиозного объединения, в целях вовлечения указанных лиц в религиозное объединение, и осуществляемая религиозными объединениями либо уполномоченными ими лицами непосредственно, публично, при помощи средств массовой информации либо другими законными способами».
Поясняется, какую деятельность религиозного объединения Минюст не будет считать миссионерской: «Не является миссионерской деятельность религиозного объединения в пределах зданий и сооружений религиозного назначения и относящихся к ним территорий, иных мест, предоставленных на постоянной основе данному религиозному объединению для совершения богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, мест паломничества, учреждений и предприятий религиозных организаций, кладбищ и крематориев». При том, что миссионерская деятельность является сущностным компонентом каждой церкви, в послушании выполняющей Великое Поручение Иисуса Христа.
Термин «миссия» (от латинского «missio», произошедшего от глагола «mittere», то есть «посылать») характерен, прежде всего, для христианской терминологии и используется в нескольких значениях. В плане теологическом он характеризует отношения между тремя Божественными ипостасями, - о миссии Сына, посланного Отцом для спасения человечества и о миссии Святого Духа, посланного к апостолам в день Пятидесятницы. В каноническом и в международном праве миссией называется делегирование полномочий для выполнения какой-либо функции. В наиболее употребляемом христианском смысле миссией именуется евангелизационная деятельность, цель которой - донести Благую весть о Христе до каждого человека и до всех народов, которые ее еще не получили.
Не вызывает сомнения, что обо всем этом хорошо знают и авторы законопроекта. Возможно поэтому предлагаемые Минюстом России поправки касаются лишь самого процесса ведения любой миссионерской деятельности, но не затрагивают духовный смысл и нравственное содержание религиозной миссии как таковой. Действительно, может быть для Минюста и неважно, что проповедуют, важно - кто и где это делает. Такой подход тоже можно понять, особенно если принять во внимание описываемую СМИ миссионерскую активность в России множественных экстремистов, сектантов и раскольников. Однако в этом случае получается, что сфера действия новой статьи ограничивается преимущественно традиционной для России религией - христианством и в какой-то степени исламом.
Например, индуизму, джайнизму и, пожалуй, буддизму чужда сама идея отправления общиной верующих посланника или миссионера для распространения своего вероучения.
Ювелиры миссионерской юрисдикции
Предлагаемый текст законопроекта порождает множество вопросов, на которые активно реагируют СМИ. В изменениях и дополнениях к закону прописываются условия осуществления законной миссионерской деятельности и указываются места, где эта деятельность становится уже незаконной, либо просто перестает быть миссионерской. Например, если религиозная организация в целях вовлечения в свое объединение приглашает на «свою территорию» лиц, не являющихся ее последователями, проводит какое-то публичное мероприятие по распространению своего вероучения и привлечению новых членов, то, с одной стороны, эту деятельность можно квалифицировать как миссионерскую. Но, с другой стороны, она таковой не является, поскольку осуществляется в пределах собственного здания религиозного назначения. Как возможно будет толковать положения такого закона? Скорее всего, с пристрастием, поскольку появляются зловещие тени прозелитизма и канонических территорий некоторых традиционных конфессий.
А какую территорию или здание могут считать своими атеисты или неверующие? Зачем делить Российскую Федерацию на условные территории, где федеральные власти смогут разрешать или запрещать различным религиозным объединениям заниматься миссионерской деятельностью. Скажите, кто еще в России, кроме РПЦ, сможет говорить о своих канонических территориях? Разве что мусульмане, да буддисты, да и то тихо-тихо. Зато пометив «свои» территории Минюст получит право штрафовать любую «чужую» конфессию, которая начнет там миссионерствовать. Если миссионерская деятельность на своей территории (или в своем здании) не является таковой по определению нового законопроекта, то можно предположить, что федеральная власть будет вставать на защиту канонических территорий православия, пусть даже и виртуальных с точки зрения светского права. К тому же понятие канонической территории связано, прежде всего, с вековыми спорами как между православными церквами, так и продолжающимися до сих пор конфликтами между православными и католиками. Не говоря уже о протестантах, которые в России всегда были вынуждены проживать и заниматься миссией на канонических территориях РПЦ. А как же быть со странствующими проповедниками? С принятием поправок для Минюста станет неважным, что они проповедуют, пусть даже доброе и вечное, будет иметь значение только то, на чьей территории они странствуют вопреки запрету.
Для всех я буду всем
Еще одно нововведение связано с изменением порядка регистрации религиозных организаций. Вместо прежнего уведомления органа местного самоуправления теперь верующим нужно будет обращаться в территориальный орган госрегистрации. «Право религиозной организации на осуществление миссионерской деятельности возникает со дня ее государственной регистрации». А «право религиозной группы на осуществление миссионерской деятельности возникает со дня уведомления о создании религиозной группы и начале ее деятельности соответствующего территориального органа федерального органа государственной регистрации». Ранее достаточно было уведомить только органы местного самоуправления. Таким образом, без предупреждения «соответствующего территориального федерального органа государственной регистрации» религиозные организации полностью лишаются права на осуществление миссионерской деятельности.
Справки от Отца, Сына и Святого Духа
После регистрации религиозного объединения перед его миссионерами встает вопрос об официальном разрешении на осуществление миссионерской деятельности. «Миссионерскую деятельность от имени религиозной организации вправе осуществлять руководитель религиозной организации и (или) член ее руководящего органа. Иные граждане и юридические лица вправе осуществлять миссионерскую деятельность от имени религиозной организации на основании доверенности, выданной соответствующей религиозной организацией или иного письменного документа, подтверждающего право на осуществление миссионерской деятельности от имени религиозной организации». Иностранные граждане и лица без гражданства, въехавшие в Российскую Федерацию исключительно с целью, указанной в визе как «религиозные дела», также могут заниматься миссионерской деятельностью на основании документа, подтверждающего право на осуществление миссионерской деятельности от имени пригласившей их религиозной организации в соответствии с законодательством РФ».
«Религиозная группа обязана выдать гражданину, осуществляющему от ее имени миссионерскую деятельность, решение общего собрания религиозной группы о предоставлении указанному гражданину соответствующих полномочий…»
В Послании апостола Павла к Римлянам, глава 10, стихи 14-15 говорится: «Как веровать в Того, о Ком не слышали? Как слышать без проповедующего? И как проповедовать, если не будут посланы?» Однако без справок, разрешений и доверенностей проповедь теперь будет воспрещена, даже православным. А если принять во внимание, что каждый христианин и каждая церковь призваны нести Благую Весть, то при правильной постановке дела, число выдаваемых в Российской Федерации Минюстом «миссионерских» справок и доверенностей можно будет довести до миллионов. Или, например, можно ввести миссионерские или проповеднические права по типу водительских. Для иностранных миссионеров права можно сделать международными. Главное - дать религиозным организациям правильную обязательную форму.
«Религиозное объединение несет установленную законом ответственность за нарушения законодательства Российской Федерации о свободе совести и о религиозных объединениях, допущенные уполномоченными ею лицами при осуществлении миссионерской деятельности».
Помимо «безсправочных» запрещается осуществление миссионерской деятельности «лицам, осужденными по приговору суда за разжигание межнациональной и межрелигиозной розни или иные преступления экстремистского характера». Запрещается вести миссионерскую деятельность «в пределах объектов религиозного назначения, принадлежащих другому религиозному объединению, без письменного согласия его руководящего органа». Опять тени канонического пространства. Даже интересно, что предполагается запрещать внутриконфессиональную или даже межконфессиональную миссионерскую практику.
Запрещается ведение миссионерской деятельности «в лечебно-профилактических и больничных учреждениях, детских домах, домах-интернатах для престарелых и инвалидов без согласия администрации указанных учреждений и лиц, находящихся в данных учреждениях (их законных представителей, опекунов, попечителей)». Если в одном случае будет можно, а в другом нельзя, то всегда это будет (если нужно!) нельзя. Возможность субъективного подхода и избирательного правоприменения в данном случае увеличивается и вполне может стать основанием для дискриминации по религиозным признакам.
Нельзя осуществлять миссионерскую деятельность «в пределах административных зданий государственных органов или органов местного самоуправления и на обслуживающих эти здания земельных участках». А что если по просьбе администрации? Как же тогда быть с широко практикуемым (и по сути миссионерским) обрядом освящения православными священниками, например, административных офисов или чего-нибудь еще.
Запрещается осуществление миссионерской деятельности, «сопровождаемое предложением материальных, социальных и иных выгод с целью вовлечения граждан в религиозное объединение либо угрозой применения насилия, психологическим давлением, манипуляцией сознанием, то есть осуществляемой вопреки воле лиц, на которых она направлена». И в этом случае очевидно, что запрещается то, чем не может сопровождаться проповедь. Хотя традиционно церковь сама строго запрещает принуждать и привлекать к вере кого бы то ни было с помощью подобных методов, но одновременно она твердо отстаивает право каждого человека на то, чтобы его не отвращали от веры с помощью угроз и притеснений. При нарушении права для осуществления миссионерской деятельности устанавливается административная ответственность, как для физических лиц, так и для религиозных объединений.
Иностранные религиозные организации и их представительства (представители) субъектами миссионерской деятельности являться не будут.
Минюст предпринял очередную, на этот раз «христианскую» попытку государственного регулирования миссионерской деятельности путем введения ограничительных изменений и дополнений в действующий Закон «О свободе совести». Каков бы ни был реальный уровень необходимости государственного регулирования миссионерской деятельности для тех или иных скрытых целей, подобные поправки контрпродуктивны как для традиционных религий, так и для других конфессий, действующих на территории Российской Федерации.
Можно предположить, что введением 18 статьи «Миссионерская деятельность» дело не закончится. И Минюст будет готовить следующую попытку приватизации миссионерской деятельности. Скорее всего, она станет «мусульманской» и будет окрашена в зеленые цвета ислама. Здесь инициативное правотворчество будет посложнее, поскольку в исламской перспективе Аллах передал мусульманам для обращения в ислам всю землю. Пророк Мухаммед трижды получал наказ «добиться превалирования» ислама над всеми другими религиями. Наверняка в Минюсте хорошо знают не только Библию, но и Коран.
Для того, чтобы «все поправить» Минюсту придется вносить новые изменения в закон, иначе все канонические территории «неверных» накроют зловещие тени исламского экстремизма.
Принимая во внимание думский тезис о целесообразности государственного регулирования миссионерской деятельности, есть все основания полагать, что активность Минюста в этой сфере будет продолжена.
Миссионерскую активность в современном обществе нужно не стигматизировать юридическими ограничениями, а возрождать. В первую очередь это необходимо православной миссионерской традиции. В заключение исторический факт: все религии появились и стали мировыми благодаря миссионерской деятельности. Надеемся, что предлагаемый Минюстом России законопроект все-таки не будет принят.
Павел Верин
