В России несколько обособленно стоят проблемы конфессиональные, касающиеся отношений государства и религиозных объединений. В связи с позицией чиновников на местах возникают ситуации, напоминающие гонения советского, атеистического периода нашей истории. В 2010 году произошло событие, которое стало переломным моментом в государственно-конфессиональных отношениях отдельно взятого региона - Ханты-Мансийского автономного округа-Югры (ХМАО).
Возникшая в ХМАО ситуация, в случае ее дальнейшего бесконтрольного развития, могла привести к серьезнейшим гонениям на прихожан законно действующих религиозных организаций и ограничению их деятельности.
Ни для кого не секрет, что в России есть немало людей, воспринимающих конфессиональное многообразие государства как личное оскорбление в свой адрес, прилагающих максимум усилий для дискредитации уважаемых религий и конфессий.
Однако впервые в современной истории страны на борьбу с «сектами» был направлен столь мощный административный ресурс в лице нескольких департаментов администрации округа.
Предлагаемые меры борьбы с «сектантами» (не просто организациями, нет! Речь всюду шла о людях, гражданах России, жителях округа, наших собственных соседях) поражали своей масштабностью. Вектор борьбы направлен не на организации - затронуты прихожане евангельских церквей, их дети, родные и близкие.
Негативные публикации в СМИ, организация добровольных дружин, контрольно-пропускные пункты, отслеживание и учет «сектантов» в медицинских учреждениях, формирование информационных стендов в учебных заведениях – лишь небольшой перечень предлагаемых мероприятий.
Фактически, могла сложиться (и начала складываться, учитывая появление стендов в муниципальных образовательных учреждениях) ситуация, когда прихожане церкви не смогут посетить ни один Дом культуры, их детей не пустят смотреть кино или участвовать в кружках.
Не допускали бы талантливых людей на городские творческие площадки, в служителей снова бы стреляли, культовые здания поджигали и забрасывали бутылками с зажигательной смесью (как это было в г. Нижневартовске в 2005 году). И никто не будет разбираться: кто есть кто на самом деле, и пользу или вред приносят обществу те или иные религиозные организации.
Фактически вне закона были объявлены дети прихожан евангельских церквей, с ними тоже предлагается бороться - как с сектантами. Не любить, не воспитывать в духе терпимости, не уважать их убеждения (что предусмотрено многочисленными конвенциями и соглашениями), а - бороться! Выявлять, не пускать, гнать, травить в прессе и на телевидении - вот она, работа с детьми!
Создается ощущение, что кому-то выгодно воспитание детей в духе нетерпимости, превосходства одних убеждений; сегодня дети становятся плацдармом для охоты на ведьм.
И дело даже не в гонениях, оскорблениях, унижениях, которым после каждой «антисектантской» публикации подвергаются дети, а в том, что воспитывается поколение молодых людей, готовых вступить в открытую конфронтацию с любым проявлением инакомыслия, не взирая на человеческое достоинство!
Казалось бы, такое письмо-инструкция должно иметь место, поскольку действительно существуют религиозные организации, деятельность которых запрещена в судебном порядке в России, о существовании которых необходимо информировать и власть и общество. Список из 12 подобных организаций опубликован в приложении № 1 к письму.
В контексте инструктивного письма Департамента труда и социальной защиты населения автономного округа законно действующие религиозные организации фактически приравнивались к запрещенным вступившим в законную силу решением суда.
Прежде всего необходимо отметить, что задачей государственной и муниципальной власти является не борьба, и даже не контроль религиозных групп и организаций, а построение диалога и налаживание с ними конструктивных отношений.
Термин «секта», который лежит в основании данного документа, является унизительным и оскорбительным и не рекомендован специалистами для публичного употребления. Не существует такого юридического понятия как «секта». В религиоведении данный термин используется для обозначения явления, а не унижения и оскорбления людей, тем более не для формирования негативных процессов в обществе. Для государственных чиновников, которые стоят на страже прав и гарантий своих граждан, в том числе и права на свободу вероисповедания существует только такие понятия как «религиозная организация», «религиозная группа».
Понятие «секта», «сектанты», «тоталитарные секты» введены в публичное обращение агрессивными, лишенными всякой толерантности, веротерпимости, элементарной религиоведческой грамотности, борцами с религиозными свободами, различного толка сектоборцами и их адептами. Для чиновника же, руководствующегося нормами закона и этикой государственного служащего, не должно существовать понятия «сект» и «сектанты» в указанном выше смысле.
В качестве Приложения № 2 к письму был использован так называемый «антисектантский список», принятый на «Международной научно-практической конференции «Тоталитарные секты – угроза религиозного экстремизма»», проходившей в Екатеринбурге с 9 по 11 декабря 2002 года.
Составленный список отражает узко-конфессиональный взгляд на религиозные организации, существующие на территории страны.
Более того, указанный список, в отличие от списка ликвидированных и запрещенных объединений, не содержит полного наименования и адреса места нахождения религиозных организаций, что позволяет достаточно широко толковать и применять его для борьбы с «инаковерующими». Целью же проведения «информационно-разъяснительной работы», «освещения в СМИ» будут конкретные религиозные организации лишь потому, что в их названии присутствуют слова «собрание христиан», «благодать», «истина» и т.п.
Следующей проблемой, встающей перед чиновниками округа при попытке реализации положений инструктивного письма является следующая - кто будет организовывать и проводить указанные в письме мероприятия: освещение вопросов негативного влияния в СМИ, формирование стендов, проведение информационно-разъяснительной работы в учреждениях и т.д.?
Известно, что в округе не так много ученых-специалистов, занимающихся подобного рода проблематикой. Более того, в связи с появлением инструктивного письма, вызывает сомнение квалификация чиновников, занимающихся отношениями с религиозными организациями в администрации округа.
Кто бы занимался этими вопросами? Может быть, различного рода сомнительные сектоборцы, которые навязывают обществу и власти свои псевдонаучные изыскания и оценки?
Кто бы освещал в СМИ столь щепетильную тему? Журналисты, прошедшие подготовку в конфессиональных миссионерских центрах и лишенные всякой объективности и религиоведческой грамотности? Не сложно представить, к чему приведут плоды участия таких «специалистов» в подобного рода мероприятиях.
Показательным в данной истории является еще один документ - письмо администрации города Лангепаса от 13 октября 2010 г. № 32/5780, полученное пастором церкви как ответ на его обращение в прокуратуру города.
На заявление пастора о размещении на стендах материалов, нарушающих его права, разжигающих религиозную рознь, пропагандирующих неполноценность граждан по признаку их отношения к религии, что является нарушением норм Закона «О противодействии экстремистской деятельности», сообщалось, что размещенные материалы «ни в коем случае не оскорбляют убеждения верующих людей», «материалы на сайте и информационном стенде вышеназванных общеобразовательных учреждений носят только информационный характер».
Подобная позиция может говорить лишь об одном - ангажированности либо некомпетентности отдельных чиновников, занимающихся взаимодействием с религиозными организациями. Незаконность подобной позиции подтверждается и ответом самой прокуратуры, датированным 21 октября 2010, в котором указывается, что действиями должностных лиц нарушены положения статей 19, 28, 29 Конституции РФ, а также статей 2, 4 Федерального закона «О свободе совести», пунктов 1,3 части 1 статьи 12 Федерального закона «О муниципальной службе в РФ».
Говоря о некоторых чиновниках администрации округа, занявших «антисектантскую» позицию или считающих допустимым подобного рода профилактику и информирование хотелось бы обратиться к заключению экспертов аппарата Уполномоченного по правам человека в РФ, в котором дается правовая оценка подобным действиям. В заключении, помимо прочего, указывается, что «изучение распорядительных документов администрации ХМАО показывает, что содержащиеся в них указания противоречат Конституции РФ, Федеральному Закону «О свободе совести и религиозных объединениях» и иным нормативным правовым актам, относящимся к законодательству о свободе совести».
Эксперты указывают о превышении полномочий органами власти округа, поскольку регулирование прав и свобод человека и гражданина отнесено исключительно к компетенции Российской Федерации, в то время как органы власти субъектов РФ наделены только правомочиями по их защите.
Если же говорить о юридических тонкостях происшедшего, то необходимо отметить несколько моментов.
Первое. Законодательство РФ, регулирующее правоотношения в сфере свободы совести, содержит исчерпывающий перечень нормативных понятий и терминов, которые могут и должны быть использованы в текстах правовых документов. Употребление должностными лицами органов государственной власти и местного самоуправления в служебно-распорядительных документах неправовых терминов не допускается.
Исходя из этого, использование в инструктивном письме департамента таких понятий как «деструктивный», «тоталитарный», «секта» неправомерно. Более того , они имеют ярко выраженный негативный оттенок, что создает предпосылки к разделению граждан России по признаку их принадлежности к религиозным объединениям».
Второе. В отношении расторжения договора аренды с церковью в г. Нягани необходимо отметить, что вынесенное департаментом предписание, обязывающее администрации муниципальных образований расторгать договоры аренды помещений, заключенных с религиозными организациями, до истечения их срока, является грубым вмешательством в их правомочия по распоряжению собственным имуществом, закрепленные в статье 215 Гражданского кодекса РФ. Более того, абсолютно недопустимо ограничение вещественных прав организаций на основании их конфессиональной принадлежности.
Третье, и самое важное. Приложение № 2 - список организаций, причисленных к “тоталитарным сектам и группам с аналогичными признаками” не может служить основанием для применения мер по ограничению прав граждан на свободу совести.
Список, как уже упоминалось, составлен по итогам научно-теологических конференций, и выражает исключительно субъективное мнение одной религиозной организации в отношении других. Включение либо не включение в него той или иной организации не может иметь никаких правовых последствий. Эта позиция подтверждается экспертами отдела защиты свободы совести аппарата Уполномоченного по правам человека в РФ.
Причины развития конфликта
Длительный период времени Ханты-Мансийский автономный округ-Югра отличался стабильностью в государственно-конфессиональных отношениях, его миновали антисектантские пикеты и выступления, как это было, например, в Екатеринбурге.
Церкви не закрывались, договоры не расторгались, все конфликты носили локальный характер и легко объяснялись негативным отношением не в меру ретивых чиновников на местах.
С другой стороны, нельзя говорить и о каком-либо развитии отношений с религиозными объединениями в округе, в конечном итоге их можно было бы охарактеризовать как застой.
Можно предположить, что конфликт возник как результат соединения в единое целое нескольких немаловажных факторов. Первое, и, наверное, самое важное - попытки сектоборцев активизировать свою деятельность на территории субъектов РФ.
Для активизации же в ХМАО использовалась ситуация смены главы округа, время формирования нового состава администрации, когда часть чиновников, негативно настроенных по отношению к некоторым религиозным организациям, сделала, по нашему предположению, попытку запустить механизм религиозных гонений, полагая, что губернатору попросту будет хватать иных забот, кроме решения «незначительных» вопросов религиозных гонений. Однако возникшая ситуация не осталась без внимания губернатора, и получила свое разрешение в рамках действующего законодательства.
В.Я. Витюк,
религиовед, доктор богословия, епископ Регионального Объединения церквей христиан веры евангельской ХМАО-Югра
И.В. Яншин,
юрист, директор Центра религиоведческих и правовых исследований «Свобода верить»
| ||||
| ||||
| ||||
| ||||
| ||||
