Почему мы обманываемся и как нас обманывают| Эксклюзив

«Если не испытал греха, не стремись испытать его на деле… ибо, и не испытав его знаешь, что он мерзостен, и за ним следует горькая болезнь, и, вкусивши его, нельзя избавиться от скорби и печали»

Святитель Димитрий Ростовский (1651-1709)

 В настоящее время получила широкое распространение реклама превосходства искусственного над подлинным, виртуального над реальным.

Рекламные ролики и слоганы создают мотивационную установку, образуя стиль, образ жизни, когда «наркотизация становится обязательной», это и формирует у молодежи «наркоманическое поведение»[I].

К примеру, телевизионная реклама четко разделяет состояние человека до приема рекламируемой ценности (кока-кола, спрайт, пиво, автомобиль, мобильный телефон и проч.) и после. Причем, состояние после всегда ярче, насыщеннее и устойчивей.

Сюда же можно отнести и феномен использования наркосленга в общении молодых людей. Наркосленг уже сам по себе является наиболее действенной рекламой, формирующей интерес к миру серой боли, к миру доз.

Наркомания как образ жизни, с нашей точки зрения, есть искусственно навязанная и впоследствии вынужденно, но вместе с тем сознательно, усвоенная модель мышления и поведения.

В своей статье, которой мы открываем цикл бесед, посвященных рассмотрению опыта духовно-психологической помощи наркозависимым и их родственникам, мы рассмотрим пять основных мифов, которые нам навязывают средства массовой информации и лица, не заинтересованные в снижении числа наркопотребителей на территории России.

Первый миф: наркомания удел людей из неблагополучной, маргинальной среды.

Однако, по верной мысли митрополита Сурожского Антония (Блума), наркомания «большей частью рождается от чувства неполноценности и от попытки забыть эту неполноценность или чем-то ее заменить»[ii].

Чувство одиночества, чувство вины, самонепринятие - это те болевые точки, с которыми живут люди, принадлежащие к различным возрастным и социальным группам общества. А если человек еще и отвергает духовно-нравственные и религиозные ценности (вера в Бога, воцерковленность, личная молитвенная жизнь), то он, с церковной точки зрения, находится в группе риска: «Кто думает, что стоит - бойся, чтобы не упасть»[iii].

Важно помнить одну простую истину: или ты поможешь, своему ребенку принять ценности христианства через церковную традицию, или ему предложит свои ценности «мир во зле лежащий»[iv].

Зло активно в проповеди ложных ценностей. Призыв «отвлечься и развлечься», «уколоться и забыться» звучит сегодня намного убедительнее, тем более что звучит он в культуре безмолвствующего большинства…

Наиболее эффективный способ передать ценность – личный пример носителя этой самой ценности. Наркомания распространяется исключительно через передачу личного опыта. Наркоман со стажем – это хороший учитель. Именно наркоман-потребитель, а не продавец (барыга), передает новичку необходимые знания: технологию приготовления дозы, сводит с барыгой, учит понятийному аппарату наркосленга. Таким образом, человек, получая необходимую установку, постепенно интегрируется в соответствующую обстановку.

В мире наркоманов нет друзей. Мир наркозависимого разделяется на жизнь до и после.

Однако, один наркоман - не наркоман. Ему жизненно необходим такой же наркоман, как и он сам. Их могут объединять «действия по добыче еды, одежды, денег, информации. Наркопотребители нередко предоставляют друг другу жилье как временное убежище (например, если родственники выгнали из дома)… таким образом, совместное употребление наркотиков является определенным способом социализации, дает ощущение принадлежности к группе и защищает от враждебного настроя окружающих. Поведение наркопотребителей можно сопоставить с поведением человека в чрезвычайных обстоятельствах. Оно направлено на выживание»[v].

Второй миф: наркотик приносит максимальное удовольствие (кайф).

Это соответствует достоверности, но лишь отчасти. Пожалуй, только на ранней стадии употребления, скажем, того же героина вместе с поиском так называемого кайфа от дозы у наркомана активизируется половая жизнь. Но это достаточно короткий период времени, затем сексуальная сфера личности уходит далеко на периферию жизни наркомана. А активный поиск и употребление очередной дозы уже необходим «не столько для переживания удовольствия, сколько в качестве ухода от неудовольствия»[vi].

Третий миф: я пойму и замечу, если вдруг мой близкий начнет употреблять наркотики.

К сожалению, это не так. Послушайте, как мы обычно рассуждаем…

Неужели периодически возникающее обильное потоотделение ночью уже повод подозревать своего близкого человека?

Или что, из-за бесконечных жалоб на зубную боль и походов к зубному врачу мне установить за ним слежку?

Хриплый голос и непреходящий кашель? Разве это не простуда или непременный атрибут переходного возраста, тем более что это подросток?

Стабильное состояние полудремы и почесывание лица - скорее всего это последствия авитаминоза или усталости от работы и учебы. Да и мало ли почему постоянно чешется лицо? Причем здесь наркотики, может это просто аллергия?

Тошнота и рвота у начинающего наркомана будут интерпретированы нами исключительно по обывательски: «что-то не то съел».

А частые ломота в суставах и боли в мышцах не что иное, с точки зрения неискушенных родственников, как зависимость от погоды.

Отсутствие аппетита (наркоман может есть один раз в день) всегда можно списать на сытость, нервы, плохое самочувствие. А вот повышенный аппетит, напротив, только порадует нас.

Ну а суженный зрачок всегда можно спрятать от своих близких, закапав соответствующие глазные капли (многие наркозависимые носят с собой флакончик с глазными каплями).

Он всегда носит одежду с длинными рукавами. Ну и что в этом такого? Тем более, что я никогда не замечал у него следов от уколов (заметим, что нередко наркоманы вводят героин в вены ног).

Систематическое и длительное нахождение в ванной или туалетной комнате, особенно с книгой, уже стало неотъемлемой частью наших семей и поэтому вряд ли станет поводом к подозрению.

Нарушение сна или его отсутствие, отнесем к тому, что наш близкий «сова», или он выспался днём, или просто его мучает бессонница…

Обязательный и периодически пополняемый домашний ассортимент обезболивающих препаратов скорее всего также не вызовет у нас подозрений.

Речь идет в первую очередь о таких анальгетиках как андипал, седалгин-нео, нурофен плюс, пентальгин, каффетин и другие. Сюда же можно отнести и иные любимые наркоманами кодеиносодержащие препараты: дезоморфин (пермонид), коделак, седал-м, терпинкод, тетралгин, кодипронт.

Нервозность, раздражительность и необъяснимые вспышки гнева, в первую очередь, в отношениях с близкими мы объясним стандартными фразами: «у него такой возраст, что тут поделаешь», «его достали на работе», «его науськали», «у него сложный период в жизни»…

Мы с пониманием отнесемся к ребенку или супругу, который в очередной раз расскажет нам трогательную историю о том, как он потерял чужие деньги и теперь надо во что бы то ни стало отдать долг другу.

Не увидим мы подвоха и тогда, когда наш близкий, вдруг, начнет терять свои деньги, драгоценности, потеряет мобильный телефон…

Как правило, родственники узнают о наркозависимости своего ребенка или супруга от других людей. К примеру, когда к нам придут знакомые (одноклассники, однокурсники, родственники) с просьбой покрыть немалый долг нашего ребенка или супруга.

Или же тогда, когда наш близкий, употребляющий наркотики, переступив последнюю грань, перестает соблюдать принятые социальные нормы поведения и начинает играть в открытую…

Именно играть, я не оговорился. Поскольку жизнь человека в мире доз – это жизнь во лжи. Наркоману верить нельзя! Ни при каких условиях не верьте ему. Даже если это ваш муж, жена или ребенок.

Доза – это жизнь для наркомана, ее отсутствие – потеря смысла жизни. Отсюда и удивительное, скажу больше гениальное лукавство и изобретательность наркоманов в их способах найти средства для очередной дозы.

Повторюсь: наркоману верить нельзя! И только в этом случае вы сможете ему помочь…

Четвертый миф: наркотики нельзя бросать резко, в противном случае человек не перенесет так называемую ломку.

Так рассуждают наркоманы и те, кто на них зарабатывает: «Наркотики часть обменных процессов организма, и поэтому мне нужно постепенно выходить из зависимости. Мне нужен метадон вместо героина. На нем я смогу пересидеть «ломку». Даже на Западе существует МЗТ (метадоновая заместительная терапия). «На сухую» ломку я не переживу. Ну, давайте хотя бы анальгетики купим, три – четыре пачки».

Во-первых, помните главное правило общения с наркозависимым: «наркоману – верить нельзя!».

Во-вторых, абстинентный синдром[vii], или в простонародье - «ломка», возникает после последнего приема наркотика и характеризуется изменением психической и физической деятельности всего организма: боли в мышцах, «ломота» в суставах, озноб, обильное потоотделение, нередко понос и рвота.

Однако после очередного употребления наркотика вся негативная симптоматика исчезает. Наркоман «приходит в себя» и становится «нормальным человеком».

Здесь стоит остановиться на мифе, согласно которому «ломка» – это якобы нестерпимая и непереносимая боль, нередко оканчивающаяся смертью.

Чтобы неискушенный читатель понимал, о чем идет речь, предлагаю вспомнить знакомое каждому физическое состояние при высокой температуре, скажем 38,9-39 (тело ломит, суставы ноют, голова болит), или же вспомните длительную, ноющую зубную боль. Не больнее этого, поверьте!

Когда наркозависимого задерживают за распространение наркотиков и помещают в следственный изолятор, ему никто не оказывает медицинскую помощь, не предоставляет соответствующих анальгетиков. И ничего, пока еще ни один не умер от «ломки» в СИЗО.

Беда не в боли, а в страхе. А где есть страх, там находятся нестандартные выходы из зоны страха. Наркоман, повторюсь, – это актер. Он может корчиться, кататься по полу, терять сознание, угрожать, умолять, проклинать и плакать. Наркоману верить нельзя!

Страх, чувство вины и одиночество держат наркомана на дозе. Замечу, что доза не избавляет от страха и тревожности, а просто отодвигает их максимум на один день.

Пятый миф: от наркомании можно вылечить.

«Если бы специалистами, психологами эта проблема решалась, то наркомании бы уже не было… Наркомания это не болезнь, а приобретенная зависимость не только физическая, а однозначно духовная» [viii].

В среде наркоманов в ходу известная пословица «героин (или «дядя опиум») умеет ждать». Помните, в самом начале мы говорили о двух краеугольных камнях жизни наркомана – установка и обстановка. Так вот, чтобы помочь наркозависимому захотеть оставить мир доз, ему необходим тот же самый алгоритм, которому он следовал, входя в мир наркомании. В противном случае, «дядя опиум» его дождется». И не важно, сколько пройдет времени после лечения – неделя, месяц, год или пять лет. Если новые ценности не перевесят ценность дозы, наш близкий снова «сядет на иглу».

Нужна новая установка, новая ценность, которая заменит дозу. Нужен носитель этой ценности. Важно чтобы это был человек из бывших, но теперь живущий новой, осмысленной, церковной и свободной жизнью.

И нужна обстановка естественная для новой системы ценностей. Мы говорим о церковном пространстве…

Бывший наркоман, уже живущий церковной жизнью, самый эффективный миссионер для наркозавимых.

Не священник, ни катехизатор, а именно бывший наркоман сможет родить желание в таком же наркомане, как и он сам, сделать шаг из мира серой боли и укрепить веру в то, что это вполне возможно.

Духовенство может воззвать и направить, может помочь на различных этапах духовно-нравственной реабилитации и социальной адаптации наркозависимых.

Роль священника важна в плане пастырской помощи родственникам наркозависимого. Но заразить верой, передать новую ценность и сформировать в наркомане устойчивое желание жить, наиболее действенно способен человек из бывших…

Игорь Малин, специально для www.protestant.ru