"Шеф"- новый цикл рассказов известного христианского писателя С.Быструшкина. Анотация:
"Зачем верить, когда знаешь?". Этот вопрос уже давно не дает покоя Патрику Штейну. Известный московский журналист, пережив клиническую смерть, был возвращён на Землю, но отныне Патрик - сотрудник Всевышнего, помогающего Ему спасать души людей для Вечности.
Не выдержав жизни с таким человеком как Патрик, от него уходит жена, он вынужден постоянно врать близким, как-то объясняя свои внезапные отлучки.
И как же жить человеку, который даже не может спокойно согрешить, зная, что за каждый грех предстоит давать ответ, и чья работа - твои страсти?"
«Люди и боги»
То жаркое лето у меня выдалось хлопотным, потому что нам с семьей пришлось переехать на новую квартиру. Откровенно говоря, я не очень люблю, когда в моей жизни наступают столь радикальные перемены, но в данном случае был очень рад, ибо в нашей халупе уже трудно было поместиться мне, жене, детям и коту. Поэтому, когда нам объявили, что дом готовится к сносу, и нам дают квартиру в Сергиевом – Посаде, мы были рады и этому. Ну и что, что не Москва, не так уж и далеко от нее, иной раз на электричке быстрее добраться до работы, нежели на метро. Тем более мне, журналисту – фрилансеру, который сам себе определяет свой рабочий график. С преподаванием будет сложнее, но и эту проблему тоже при желании вполне можно решить.
Переезд у нас затянулся. Сначала мы вывезли все ценные вещи на новую квартиру, куда предварительно была перевезена мебель, бытовая техника и всё боле – менее необходимое для проживания. Затем мы стали поочередно отвозить туда диски, книги, в общем всё, что накопилось у нас за эти годы. Последним мы отвезли кота. Когда я выходил из квартиры, я оглядел ее и мысленно прокрутил в памяти самые яркие эпизоды из нашей жизни в ней.
Наши дети, пока тянулся переезд, гостили у бабушки. Мой сын за это время успел влюбиться в девушку, с которой они договорились погулять на следующий день в городском измайловском лесопарке. Девушка оказалась весьма хваткой особой, в парке ей почему – то улыбались многие мужики, а некоторые даже спрашивали, свободна ли она сегодня вечером. Сын проводил ее до дома, дверь квартиры открыла мама, которая не успела спрятать собаку. Та укусила моего сына за палец, к счастью, он вовремя успел отдернуть руку, и ее зубы только слегка полоснули по коже. Врачи из районной поликлиники подтвердили, что его здоровью ничего не угрожает.
В понедельник во второй половине дня я заехал за детишками и повез их на новую квартиру. Им очень понравилось то, как мы ее обустроили. Правда, спать в первую, вторую, да и в третью ночь им пришлось на раскладушке. Зато потом мы зашли в магазин и приобрели нормальные раскладные диваны. Оставалось только со временем обновить кухонный гарнитур и немножко «отредактировать» гостевую комнату.
Наступила осень. Мои дети пошли в школу. Начальник вызвал меня в офис и сухо сказал:
-Знаешь, мы открываем новую рубрику: «Религия в большом городе». Мне нужны истории о священниках, о том, как они служат в Москве, чем живут, какие у них интересы, что их увлекает помимо богослужений? У нас же на словах хоть страна и православная, но о жизни Русской Православной Церкви очень мало кто что знает. Поэтому мы решили восполнить этот пробел.
-Но у меня нет ни одного знакомого священнослужителя!
-А ты же вроде ходишь в церковь, причащаешься?
-Хожу, но близких отношений с настоятелем, к сожалению, не сложилось.
-Меня это не волнует, - отрезал начальник. – Жду от тебя первой статьи в понедельник. Не справишься – не обессудь.
В расстроенных чувствах я возвращался домой. На написание статьи у меня было очень мало времени, а формат явно предполагал, чтобы я какое – то время понаблюдал за жизнью священника, а потом описал ее в своей колонке. Об отце Юрии, Царство ему Небесное, уже не напишешь…. По пути я решил зайти в храм неподалеку от метро Семеновская, в котором периодически бывал и попросить Господа о помощи.
В храме уже закончилось вечернее богослужение, поэтому священники гуськом покидали его. Я поставил свечу у иконы Спасителя и взмолился: «Господи, пожалуйста, помоги мне! У меня есть всего неделя на то, чтобы написать приличную статью. Я не справлюсь без Твоей помощи, Господи!».
Поднимаясь на свой этаж, я не сразу заметил, что дверь квартиры напротив открыта.
-Вы мне не поможете? – донеслось до моего слуха.
Я повернулся и увидел человечка в рясе, который призывно смотрел на меня из своей квартиры.
-Понимаете, купил новую машинку, стиральную, а она не проходит в квартиру…
Священник подвинулся, и я увидел за его спиной новенькую «Zanussi».
-Да, конечно, я помогу.
Вдвоем мы легко и быстро занесли машинку в квартиру.
-Благослови вас Господь, - выдохнул священник. – Без вас бы точно не справился. Матушка придет, обрадуется!
-Рад, что сослужил вам, - скромно сказал я.
-Не останетесь на чай? – спросил мой новый сосед. – У меня хороший вкусный.
Я сначала хотел отказаться, но вдруг сообразил, что вот же она – возможность пообщаться со священнослужителем и взять у него интервью. Кроме того, мне нравился этот забавный человечек в рясе.
-С радостью, - сказал я и протянул ему руку. – Патрик.
-Отец Виктор, - пожал ее священник.
За чаем разговор пошёл еще лучше. Вскоре мы уже общались как старые друзья. Выяснилось, что он так же, как и я очень любит детективы, преимущественно классику: Конан – Дойл, Честертон, Чейз. У нас даже вышел спор на тему того, какие качества нужны для того, чтобы стать отличным детективом.
-Нет, дорогой Патрик, - сказал мне отец Виктор, запуская руку в свою шевелюру, - вы не правы. Чтобы быть сыщиком, нужно быть Штирлицем. Всяких швабр в это дело не берут. Сыщик – это психолог. А теперь насчет преступников. Там тоже нужны профессионалы. Толстошеих туда не берут. А сейчас все преступники – дураки. То ли дело в наше время…
-Но, позвольте, отче, - возразил я, - не правы как раз вы. Преступников и на наш век хватит. Преступники, как и сыщики – народ образованный. А дурак там не продержится. А то затопчут. Но и не позволят распалиться. А то затухнешь быстро. И шибко умных они не уважают. Умный выгоды ищет, все время пытается поставить себя выше других. Они все – таки, как правило, люди малообразованные, и умнее себя не терпят.
Слушая меня, отец Виктор откинулся на спинку кресла. У него были каштановые волосы, зачесанные назад, проницательные черные глаза, правильной формы нос, маленький рот, щетина. Он представлял собой человека общительного плотного телосложения, но не толстого. Этого немного смахивающего на цыгана священника отличала одна особенность. Он всегда как через рентген просматривал человека. Посмотрел, например, и определил, что человек не очень, и с ним лучше не общаться.
-В чем – то вы правы, Патрик, - сказал священник, выслушав меня. – Но я с вами все равно не согласен.
Он с хитрой улыбкой потянулся к бутылке с коньяком.
-Дело ваше, - оскорблено пожал плечами я. Вот к чему приводит его любовь к детективным романам - спорит по всякой ерунде!
На календаре было десятое сентября. Осень уже вовсю вступала в свои права. Все чаще шли дожди, холодало. Мы с батюшкой сидели в уютной гостиной. За окном было пасмурно, а у нас горел свет и пылал камин.
-А теперь, Патрик, - сказал отец Виктор, опустошая рюмку, - давайте перенесемся на несколько лет назад, когда я был моложе, и я расскажу вам одну интересную историю. Я тогда еще только закончил свою карьеру в органах, название которых вы лучше не упоминайте, совсем недавно прошла моя хиротония, и одна моя прихожанка попросила встречи со мной, чтобы посоветоваться относительно некой щекотливой ситуации…
Начиная с этого момента, я буду вести повествование от лица протоиерея Виктора Степановича Бусько, чтобы вы могли во всех подробностях ознакомиться с делом, о котором я узнал от него самого.
В то субботнее утро у меня была назначена встреча с продавщицей из магазина Татьяной Михалковой. Я был в укороченной куртке шеврон в тон моей кепке из мягкой черной кожи, которая, как уверяют, мне к лицу. Штаны у меня были, как и ботинки темными. Под куртку я надел жилет, а под него импортную рубашку красивого синего цвета. Потому что эта история случилась осенью, и тогда было холодно, так же, как и сейчас.
Михалкова на встречу опаздывала. Я уже начал сердиться, как вдруг увидел ее бегущей мне на встречу.
-Извините, отец Виктор, - сказала она, - но я задержалась по уважительной причине. Знаете почему?
-Знаю, - кивнул я. – Вы упали в грязь, потом долго мылись. А потом, видимо, разговорились с подругой.
-Но как вы догадались? – разинула рот Татьяна Георгиевна.
-У вас на рукаве грязное пятно, - сказал я. – Потом я вижу, что у вас мокрый рукав. Скорее всего, если вы упали в грязь, значит, вы должны были отмыться.
-Грандиозно! Но как вы узнали, что я беседовала с подругой?
- У вас на щеке следы губной помады. Вероятней всего, вы беседовали, а на прощание расцеловались.
-Вы прямо Шерлок Холмс! – восхитилась Татьяна Георгиевна. – Пойдемте в лесопарк, я должна с вами поговорить.
Мы на трамвае доехали до Измайловского лесопарка. Выйдя на нужной нам остановке, мы перешли дорогу и зашагали по дорожке, по обеим сторонам которой росли высокие деревья. Дорожка была усыпана листьями, и они хрустели под ногами.
-Я не знаю, как начать, - нервничала девушка. – Понимаете, отец Виктор, это случилось два месяца назад. Я бы не решилась рассказать вам об этой истории, если бы не знала о вашей любви ко всему тайному и загадочному. Я тогда отдыхала в загородном доме у своих знакомых Михайловых. У них огромный особняк, с трех сторон окруженный лесом. Он находится недалеко от проезжей дороги. У Михайловых есть сын Павел. Еще у них живет огромная страшная собака, которую они спускают по ночам. У меня создалось такое впечатление, что они чего – то боятся. Я неоднократно была свидетелем того, как Леонид Игоревич бил собаку газетой по морде. По – моему он хочет сделать из собаки настоящего сторожевого монстра.
-А какой породы собака? – спросил я.
-Огромный дог рыжевато – коричневой масти. Так вот в первый же день моего приезда в дом Михайловых, Леонид Игоревич попросил меня надеть очень красивое платье. У меня была такая же красивая прическа, поэтому, глядя на себя в зеркало, я чувствовала себя королевой. В таком виде я спустилась на первый этаж и вошла в кухню.
При виде меня все домочадцы, кроме Павла, чрезвычайно оживились. Леонид Игоревич выскочил из – за стола.
«Вы только посмотрите, какая красавица приехала к нам в гости! – воскликнул он. – Как тебе, Паша?»
Он сказал это, обращаясь к своему сыну. Но Павел промолчал. Он выглядел очень хмурым. Меня усадили рядом с ним, но он за весь ужин словом со мной не перемолвился. Его мать Ирина Викторовна тоже была немногословна. В основном говорил Леонид Игоревич.
После ужина мы переместились в гостиную. Меня угощали кофе. Я заметила, что Леонид Игоревич отвел в сторонку сына и о чем – то с ним разговаривал. Причем лицо у Павла было хмурым и недовольным. Потом он усадил нас напротив друг друга и стал с улыбкой принуждать к разговору. Мы разговаривали на разные темы, но Павел в основном отмалчивался. Спать я ушла в очень расстроенных чувствах.
На другой день я пошла в магазин за продуктами. Я так люблю это делать, что провела в ближайшем магазине около тридцати минут. На обратном пути меня встретил Павел. Лицо у него, как всегда, было недовольное. Он сказал мне, что хочет помочь донести до дома сумки. Но мне показалось, что он действовал по чьему – то поручению.
Вечером Леонид Игоревич возился со своим музыкальным центром. Вскоре он позвал нас в гостиную и включил музыку. Потом он что – то шепнул на ухо своему сыну, и тот с явной неохотой пригласил меня на танец. Уже потом я случайно выглянула в окно и увидела какого – то мужчину. Он стоял на дороге, облокотившись на ограду. Уже давным – давно стемнело, и я не могла хорошо разглядеть его лица. Он видимо специально стоял подальше от фонарных столбов, чтобы я не могла видеть его хорошо. Ирина Викторовна заметила, что я смотрю в окно, и поспешила задернуть занавески. Она сказала, что пора спать.
-Ирина Викторовна была взволнована? – спросил я.
-Да, очень. Кстати, больше я человека на дороге не видела.
Мы как раз дошли до большой поляны. Там же была и баскетбольная площадка. Слева от нее пруд. Такой большой, что и словами не передать. Пенсионеры и редкие молодые парочки прогуливались вокруг площадки, а некоторые сидели на берегу.
Мы с Татьяной Георгиевной устроились в беседке.
-А что же было дальше? – спросил я.
-В ту ночь я долго не могла уснуть, - продолжила свой рассказ Михалкова. – Я все время думала о том, чего же добивается Леонид Игоревич. Потом я уснула и проснулась часа в три ночи. Я выглянула из окна. Стояла прекрасная осенняя ночь, и лужайка перед домом вся сверкала серебром. Я стояла захваченная мирной красотой пейзажа, как вдруг увидела, что в тени деревьев кто – то движется. Таинственное существо вышло на лужайку, и я увидела огромного величиной с теленка дога рыжевато – коричневой масти. Я догадалась, что это и есть тот самый дог, которого показывал мне Леонид Игоревич. Он еще тогда сказал:
«Не под каким видом не переступайте порога дома ночью, ибо тогда вам суждено распрощаться с жизнью. Это очень злой пес, и да поможет Бог тому, в кого он вонзит свои клыки».
Предупредил он меня не зря. Я стояла, напуганная видом этого пса. Он медленно пересек лужайку и исчез в темноте на противоположной стороне. О, забыла вам сказать! Перед тем, как уснуть я решила сходить в туалет. Подойдя к двери, я услышала голоса. Кто – то поднимался по лестнице. И он был не один. Прислушавшись, я поняла, что это Леонид и Ирина Михайловы.
«Скажи, Ир, ты думаешь, она понравилась ему?»
«Не уверена, Лень. Но будем, надеется, что еще все может измениться».
«А тот мужик, что стоял на дороге? Может быть, это она его подослала?»
«Вполне возможно. Наверное, она хочет быть в курсе событий».
«А госпожа Михалкова спит?»
Кто – то из них взялся за ручку двери. К счастью, я всегда запирала дверь на ночь. Поэтому Михайловы в комнату войти не смогли. Я слышала, как они, перешептываясь, ушли. Мне стало как – то жутко. Я через некоторое время неслышными шагами добралась до туалета, а потом так же тихо вернулась обратно в свою комнату.
-Все это очень интересно, - сказал я. – Прошу вас, продолжайте.
-Не знаю, много ли общего между всеми этими событиями, - вздохнула Татьяна Георгиевна. – Да и рассказ мой довольно бессвязен. Так вот. На следующий день я убиралась у себя в комнате. И нашла в комоде фотографию.
-Что было изображено на фотографии?
-На ней был изображен Павел, обнимающий какую – то девушку. На оборотной стороне была сделана надпись «Дорогому Паше от Олеси». «Чтобы это значило?» – подумала я. И как это она оказалась в моем комоде? Потом я вспомнила -Ирина говорила, что в этой комнате раньше спал Павел. Конечно, об этой находке я никому и словом не обмолвилась.
-Вы мне нравитесь, Татьяна Георгиевна, - восхищенно сказал я, взяв ее за руку. – Вы очень смелая и умная женщина. Вы вели себя отважно и разумно. Но на этом ваши приключения в доме Михайловых не закончились?
-Конечно, нет, отец Виктор, - горестно вздохнула Татьяна Георгиевна. – Видите ли, я случайно услышала один интереснейший разговор. Леонид Игоревич кому – то звонил и договаривался о встрече. Он называл своего собеседника Анатолием Борисовичем. Он угрожал ему! Я запомнила, во сколько должна была состояться встреча и решила проследить за ним.
Вечером Леонид Игоревич надел куртку и вышел. Я оделась и пошла за ним. Он шел не оглядываясь. Так мы дошли до небольшого сквера. Там на лавочке сидел, какой – то мужчина. Леонид Игоревич пожал ему руку, и они о чем – то разговорились. К сожалению, мне не было слышно. Потом мужчины разругались и разошлись. Я вернулась домой в полном смятении. Возле калитки меня поджидал Леонид Игоревич. При виде его я вздрогнула.
«Позвольте узнать, Татьяна, - мягко спросил он, доставая сигареты, - что вы делаете вне дома так поздно? Уж не следите ли вы за мной?»
Это была провокация, отче, но я на нее не поддалась.
«Господь с вами, Леонид Игоревич, - сказала я тогда. – Право вы меня неправильно поняли. Я просто гуляла…»
«Значит, просто гуляли?» - нахмурился Михайлов.
«Ну, естественно».
Он приблизился ко мне.
«Будем считать, что я вам поверил, - сказал он. – Но имейте в виду, Татьяна Георгиевна, еще одна такая прогулка может стоить вам жизни. Будете за мной следить, я отдам вас на растерзание своему псу, ясно?» Как вы понимаете, отец Виктор, больше оставаться в этом доме мне было опасно. Я уехала на следующий же день. От знакомой я узнала про вас и решила с вами встретиться.
-Да, - вздохнул я, - интересная история.
-А что все это значит? – спросила Татьяна Георгиевна.
-У этой истории только одно объяснение. Родители Павла не рады тому, что их сын спутался с девушкой по имени Олеся. Вероятно, им пришла в голову идея познакомить сына с вами. Они пригласили вас к себе и стали пытаться сблизить вас с Павлом. Но вы, как я понял из вашего рассказа, ему не понравились, и затея Михайловых с треском провалилась. Как говорится, сердцу не прикажешь.
-Вы правы, отец Виктор! – пылко воскликнула Михалкова. – Прошу вас, продолжайте!
-Эта Олеся, судя по всему, девушка горячая и настырная. Возможно, Леонид Игоревич был той ночью прав, когда высказал предположение, что она послала своего человека следить за домом Михайловых, чтобы быть в курсе событий. Собаку спускают по ночам для того, чтобы помешать попыткам Павла встретиться с Олесей на тот случай, если он решит под покровом ночи выбраться из дома и отправиться на свидание. Родители, видимо, имеют уж очень большое влияние на своего сына.
-Вы совершенно правы, отче!
-Я думаю, нам стоит поехать и начистоту поговорить с Михайловыми. Они могут навредить Олесе!
-Я согласна!
-Давайте выедем сегодня вечером. И да поможет нам Господь!
Мы поступили так, как и условились. Ровно в половине шестого мы встретились на вокзале и сели в электричку. Я читал газеты, а Татьяна Георгиевна смотрела в окно и нервно барабанила пальцами по стеклу. По вагону ходили коробейники, но мы ничего у них не покупали.
На нужную нам станцию Есенино мы прибыли, когда уже стемнело. На небе была луна, и сверкали звезды. Мы поймали левака, и Татьяна Георгиевна объяснила ему, как доехать до дома Михайловых.
Вскоре мы уже стояли перед особняком. Я громко прокричал:
-Леонид Игоревич! Ирина Викторовна! Меня зовут Виктор Бусько! Не бойтесь, я священник, и к вам с самыми чистыми намерениями! Со мной приехала небезызвестная вам Татьяна Михалкова! Впустите нас, нам нужно с вами поговорить!
Послышался собачий лай.
-О нет! – вскричала Татьяна Георгиевна. – Они спустили собаку!
Я выхватил из кармана куртки пистолет. В этот момент послышался крик:
-На помощь!
Я ногой выбил калитку и ворвался на участок. Татьяна Игоревна бежала вслед за мной. Мы завернули за угол. Перед нами предстало жуткое зрелище: огромный зверь терзал Михайлова. Подбежав к собаке, я выстрелил. Она упала. С большим трудом мы оторвали ее от Леонида Игоревича и понесли его еще живого, но жестоко искалеченного в дом.
-Положите его на диван! – распорядилась высокая брюнетка. Как я потом узнал, это была Ирина Викторовна Михайлова.
Мы исполнили ее просьбу.
-Боже мой! – всхлипнула она. – Собаку не кормили два дня!
-Надо перевязать раны! – сказала Татьяна Георгиевна. – Я позову врача.
-Он уже здесь, - раздалось за нашими спинами. Невысокий седой человек вошел в комнату и склонился над Михайловым.
Я повернулся к Ирине Викторовне, которая в этот момент принимала из рук прислуги стакан воды, и строго сказал:
-Советую вам рассказать то, что происходило в этом доме, когда здесь жила Татьяна Георгиевна. Имейте в виду, я знаю все детали этой истории и не советую вам лгать.
-Видимо, придется все рассказать, - вздохнула Ирина Викторовна. – Наш сын Павел влюбился в девушку из нашего поселка по имени Олеся. Она часто звонила нам и напрашивалась в гости. По – видимому ей нравиться бывать у нас. Но нас не устраивает его выбор. Она очень нахальная и не по годам развратная. Мы пытались убедить своего сына не встречаться с ней, но он как не слышал. Тогда я вспомнила о своей подруге Татьяне Михалковой. Она еще очень молода, да и темпераментна она. Мы решили пригласить ее к нам пожить. Мы надеялись, что Павел влюбится в нее, а она в него. Тогда бы он забыл об Олесе. Как же вы тогда чудесно танцевали! Но Павлу ты, Тань, увы, не понравилась. Ты, как я поняла, тоже не воспылала к нему нежными чувствами. Собаку мы купили для того, чтобы она по ночам обходила нашу территорию. Нам очень не хотелось, чтобы Павел ночью сбежал из дома и отправился на свидание. Мы же своего сына знаем, он способен на такое. Но Олеся продолжала звонить нам. Леонид даже ходил на встречу с ее отцом, чтобы расставить все точки над «i». В общем, это все.
-А кто был тот человек, что ночью наблюдал за вашим домом? – спросил я.
— Это… Мой любовник Геннадий. Мы давно не виделись…
-Ясно, - вздохнул я.
В этот момент в комнату вбежал Павел.
-Папа! Что с ним?! – закричал он. – Здравствуйте, Татьяна Георгиевна! А кто это с вами?
-Я знакомый госпожи Михалковой, - сказал я. – Меня зовут отец Виктор. Я работаю... м - м - м.… полагаю, мой род занятий и так понятен. Полагаю, Татьяна Георгиевна, здесь нам больше делать нечего. Пойдемте, а то не успеем на электричку. Пойдемте…
-Так была раскрыта тайна дома Михайловых, - завершил свой рассказ священник и опять потянулся к рюмке.
-А что же стало с Леонидом Игоревичем? – спросил я.
-Он выжил, но превратился в инвалида, - ответил отец Виктор, глядя в окно. – Теперь, дорогой Патрик, его существование целиком зависит от забот преданной жены. Они по – прежнему живут в этом особняке. Павел расстался с Олесей и женился на дочери владельца обувной фабрики. Что же касается Татьяны Георгиевны Михалковой, то она переехала в другой район, и мы с ней больше ни разу не встречались. Она вышла замуж и теперь трудится на посту заместителя директора одной солидной компании, делая это, не сомневаюсь, весьма успешно…
| ||||
| ||||
| ||||
| ||||
| ||||
